Кризисы всегда приходят внезапно, и ни один из них не похож на предыдущий. В очередной раз подтверждение этой аксиомы мы увидели в конце сентября 2021 г. Все ждали каких-либо финансовых потрясений, а случился энергетический кризис, центрами распространения которого стали Западная Европа и Китай.
Видимым проявление этого кризиса стал резкий взлет цен на энергоносители, прежде всего, уголь и природный газ. Стоимость качественного энергетического угля в Европе и в регионе АТР в сентябре выросла соответственно более чем на 25% и на 45%. В Китае она увеличилась более чем в 1,5 раза, причем уже в начале сентября биржевые котировки были близки к рекордным.
С газом взлет был еще более вопиющим. Цены на сжиженный природный газ (СПГ или LNG) в Восточной Азии с поставкой в Японию, Южную Корею и Китай (на эти три страны приходится немногим менее половины мирового импорта данного ресурса) за последний месяц подскочили более чем на 70%, а в Западной Европе на нидерландском хабе TTF — почти в два раза.
На торгах 1 октября европейские котировки превысили отметку 1000 евро за 1 тыс. куб. м, а азиатские оказались выше, чем во время январского скачка. Причем рынки пошли вразнос где-то после 20 сентября. За последнюю декаду прошедшего месяца газ подорожал на 65% в Азии и почти на 40% в Европе.
Даже в США, где природный газ в разы дешевле, чем в других регионах, благодаря собственной обильной добыче, 1 октября котировки на Henry Hub впервые с декабря 2008 г. превысили отметку $6 за 1 млн. британских тепловых единиц (БТЕ), что соответствует около $212 за 1 тыс. куб. м. Смешные цены по нынешним временам, но американская промышленная ассоциация Industrial Energy Consumers of America, в середине сентября обратившаяся в правительство с предложением о сворачивании экспорта СПГ, заявила, что при выходе на уровень более $350 за 1 тыс. куб. большая часть национальной индустрии станет неконкурентоспособной.
Дороговизна газа и угля спровоцировала подъем оптовых тарифов на электроэнергию. Например, в Германии на энергетической бирже EEX контракты «на год вперед» достигли к концу сентября отметки 130 евро за МВт-ч или 13 евроцентов за кВт-ч. Это вдвое больше, чем в июне текущего года, и в три с лишним раза превышает уровень годичной давности.
Безусловно, в этом подъеме достаточно значимую роль сыграли спекуляции, ажиотажный спрос и банальная паника. Кстати, в этой связи очень интересно посмотреть на биржевые цены на нефть и золото. Нефть сорта «брент» в конце сентября впервые за три года превысила в ходе торгов уровень $80 за баррель, но не удержалась на нем. И вообще, за сентябрь она прибавила в цене... аж на четыре процента. Золото же достигло крайнего пика в конце мая — начале июня, а после этого в целом падало.
Однако подорожание угля, газа и электроэнергии имело под собой реальные основания. Прежде всего, в текущем году объективно выросло потребление электроэнергии. Экономика западных стран и Китая набрала ход на антиковидном стимулировании. Кроме того, зима 2020/2021 гг. выдалась холодной, а прошедшее лето — жарким, что также привело к повышенному спросу на энергию на отопление и кондиционирование.
И тогда возник вопрос, а за чей счет банкет, то есть, кто обеспечит требуемый рост генерации? И тут косяком пошли поганые сюрпризы. Текущий год в ряде регионов выдался засушливым. Сразу жирный минус в выработке электроэнергии на ГЭС в Китае, Южной Америке и Калифорнии. Также он оказался слабоветреным. В первом полугодии выработка электроэнергии на ветряных станциях в Германии упала на 20% по сравнению с тем же периодом годичной давности. И во втором полугодии лучше не стало. Сентябрь вообще выдался на редкость неудачным для западноевропейской ветроэнергетики.
В этом году очень ярко проявился врожденный дефект альтернативной энергетики. Она не умеет повышать выработку по заказу. Вон, в Китае в прошлом году рекордно вложились в ветер и солнце. Совокупные установленные мощности достигли 560 ГВт, всего вдвое меньше, чем у угольных ТЭС. Результат? В августе 2021 г., когда в Китае начал обостряться дефицит электроэнергии, ветряные и солнечные установки выдали в 9,7 раз меньше электроэнергии, чем ТЭС, работающие на угле и немного на газе.
Что еще осталось?! Атомная энергетика не демонстрирует впечатляющих темпов роста. Если реакторы работают, то они работают на мощности, близкой к максимальной. А так мировой парк атомных энергоблоков почти не растет. Одни вводятся в строй, другие в это время останавливаются.
Поэтому и получилось, что выдавать недостающие тераватт-часы пришлось угольным и газовым энергоблокам. А к этому не были готовы ни энергетики, ни поставщики угля и газа. Так, например, весной и в начале лета, когда рынок энергоносителей переживал сезонный спад, потребители в Китае, Евросоюзе, Индии, Японии, Корее не стали увеличивать закупки, чтобы пополнить запасы. Мол, дорого... Кто же знал, что летом спрос скакнет вверх, а осенью хранилища покажут дно?!.. Именно в этом, кстати, заключается одна из основных причин китайских блэкаутов, в конце сентября охвативших большую часть территории страны. Уголь на ТЭС просто кончился, а нового завозится недостаточно.
Но, помимо чисто рыночной промашки имела место быть и политическая дурость. Известно еще с советских времен: когда идеология начинает брать верх над экономикой и здравым смыслом, жди беды. Так оно, собственно, и получилось.
Западные страны в последние годы с достойной лучшего применения настойчивостью вели бескомпромиссную борьбу с угольной энергетикой, которая больше всего выбрасывает в атмосферу страшного углекислого газа. В результате с 2015 г. в мире было отменено 76% анонсированных на то время проектов строительства угольных электростанций. В Европе за это время сократили около трети угольных мощностей. В Китае, где тоже начали активно бороться с глобальным потеплением, в первой половине 2021 г. количество разрешений на строительство новых угольных энергоблоков сократилось почти в 5 раз по сравнению с тем же периодом прошлого года.
Под давлением международного климатического лобби банки и международные финансовые организации прекращали финансирование проектов, связанных с добычей угля и угольной генерацией. В эти направления перестали вкладываться средства. В последние годы "антиуглеродная" кампания распространилась на нефть и газ. Распространяются прогнозы о том, что их потребление в ближайшие тридцать лет упадет в разы - один из наиболее радикальных и фантастических вариантов, предусматривающих триллионные инвестиции в "зелень" и законодательные запреты на использование ископаемого топлива по всему миру недавно "от большого ума" озвучил и российский Минфин. Поэтому крупные западные корпорации начали уменьшать инвестиции и в газовый сектор.
Даже в Китае начали рубить национальную угледобычу. В текущем году серия аварий на шахтах с рекордными за последние годы жертвами спровоцировала массированную кампанию по повышению безопасности труда. Шахты закрывались десятками, и в этих условиях отрасль просто не смогла выполнить пожелания властей о расширении добычи. За восемь месяцев текущего года в Китае было добыто около 2,60 млрд. т угля всех марок, что превышает показатель аналогичного периода годичной давности на 4,4%. Но этот прирост возник исключительно в феврале-апреле и отражал закрытие значительной части мощностей во время прошлогодних локдаунов. Летом темпы роста были практически нулевыми.
Причем импорт угля за те же восемь месяцев был на 10,7% меньше, чем годом ранее. Это сработали, прежде всего, коронавирусные ограничения, из-за которых возникли перебои в работе портов и внутренней транспортной сети. Так что, угля для китайской энергетики тупо не хватает, и взять его пока негде. В августе-сентябре власти, спохватившись, выдали разрешения на запуск нескольких десятков новых угледобывающих предприятий, но первые из них начнут выдавать уголь не ранее конца октября.
Понимая, что с углем в этом году будет плохо, Китай начал импортировать больше газа. За первые восемь месяцев 2021 г. в Китай поступило 51,8 млн. т СПГ, что на 23,3% больше, чем в тот же период прошлого года. В августе импорт достиг 6,65 млн. т, на 17,2% больше, чем в июле, и на 12,7% больше, чем в том же месяце 2020 г. Кроме того, в январе-августе Китай получил 27,5 млн. т трубопроводного газа, что на 20% превышает показатель аналогичного периода годичной давности.
От китайцев не сильно отставали корейцы и японцы. Резко нарастила импорт СПГ Бразилия, которой надо было чем-то компенсировать катастрофическое падение выработки на ГЭС. А вот европейцы все хотели газ подешевле и просчитались. Уже во время отопительного сезона 2020/2021 гг. они сократили импорт СПГ почти на 30% или на 20 млн. т, что составляло около 6% от годового потребления газа в ЕС и Великобритании.
Дальше ситуация усугублялась. Консалтинговая компания McKinsey в своем отчете указывала, что в первом полугодии 2021 г. потребление природного газа в ЕС возросло на 16% или 30 млрд. куб. м по сравнению с тем же периодом прошлого года, тогда как собственная добыча снизилась на 8%, а ввоз СПГ — на 18%. «Газпром», между прочим, нарастил поставки до рекордного в истории уровня, но баланс все равно был отрицательным, и его пришлось покрывать за счет поднятия газа из хранилищ. По состоянию на середину сентября, по данным компании ICIS, европейские запасы составляли около 66 млрд. куб. м газа, что было примерно на 26 млрд. куб. м меньше, чем в тот же период годом ранее. Причем восполнить эту недостачу до начала отопительного сезона уже было не реально.
Вот так европейцы с китайцами и пришли к нынешнему незавидному положению. В ЕС начали останавливаться химические заводы, использующие в качестве сырья природный газ, на очереди теплицы, использующие электроэнергию и газ для тепла и освещения. В Китае во второй половине сентября проводились массовые отключения от энергоснабжения энергоемких и загрязняющих окружающую среду промышленных предприятий, к которым относились, в частности, металлургические заводы и алюминиевые комбинаты.
Что дальше? Ведь еще только октябрь, отопительный сезон толком не начался! Европейцам, похоже, надо писать письма в Небесную канцелярию лично Деду Морозу в собственные руки и надеяться на то, что приближающаяся зима будет мягкой. Потому как нарастить поставки энергоносителей технически невозможно. Россия уже ответила европейцам, что в ближайшем будущем не сможет значительно увеличить отправку угля в регион, так как несколько лет сокращала эти поставки, переориентировав торговые потоки в Азию. А немедленному их развороту мешают логистические ограничения.
Точно так же обстоят дела и с газом. Больше СПГ, чем уже есть, на рынке не появится. Следующий новый завод по сжижению газа вступит в строй в США в начале 2022 г. Насчет наличия свободных мощностей у «Газпрома» вопрос, конечно, интересный, но тут сами европейцы должны сначала заключить контракты на закупку «недемократического» газа, а затем выдать разрешение на работу «Северному потоку-2». Пока что в Евросоюзе идеология и в этом плане преобладает над здравым смыслом.
Конечно, всякое может случиться, но велика вероятность, что текущий энергетический кризис может продлиться, по меньшей мере, до весны будущего года. В любом случае, сильного удешевления энергии и энергоносителей в обозримом будущем не предвидится. Это создает новую обстановку на мировом рынке стали.
В Китае основной вопрос заключается в том, что в большей степени упадет из-за дефицита электроэнергии — производство или потребление стальной продукции? Пока что, по оценкам Platts, снижается выпуск, в первую очередь, сортового проката, а спрос больше падает на листовой прокат. С одной стороны, это может привести к тому, что китайские компании, вернувшись на рынок после празднования очередной годовщины основания КНР, которое продлится до 7 октября, станут закупать больше заготовки для менее энергоемкого переката в арматуру.
Понятно, что еще не предотвращенное банкротство компании Evergrande, второго по величине девелопера Китая, может сильно изменить этот сценарий. По этой причине китайские компании в конце сентября сократили закупки полуфабрикатов, не решаясь заключать контракты дальше, чем на ноябрь-декабрь.
В то же время, если ситуацию с энергоснабжением не удастся быстро улучшить, в Китае могут появиться излишки листового проката, которые, в свою очередь, могут оказать дополнительное давление на мировой рынок стали в этом сегменте. Правда, тут возникает вопрос о себестоимости при дорогой электроэнергии, низкой загрузке мощностей, сверхдорогом коксующемся угле и путь даже дешевеющей железной руде. Вряд ли китайский прокат будет уж очень конкурентоспособным.
В Европе еще в сентябре некоторые мини-заводы объявили, что при таких ценах на газ и энергию им проще закрыться на какое-то время, чтобы не плодить убытки. При газе по 1000 евро за 1 тыс. куб. м и электроэнергии по 120-130 евро за МВт-ч для приостановки производства появятся более весомые стимулы. Правда, потребление проката в ЕС тоже падает, причем, как и в Китае, в наибольшей степени — в листовом секторе вследствие провала в автомобилестроении.
Во второй половине сентября некоторые европейские компании начали активно предлагать горячекатаный прокат в Турцию. И если США в ближайшем будущем не договорятся с ЕС о замене стальных тарифов на квоты, что позволит европейским металлургам нарастить экспорт в Америку, то ситуация и здесь может обостриться.
В любом случае, в ближайшее время нам придется отслеживать цены на энергоносители, новости об остановке производства на металлургических заводах или у потребителей металлопродукции, и прикидывать новые балансы между спросом и предложением. В октябре может возникнуть как дополнительный спрос на российскую стальную продукцию за рубежом, так и его падение.
Пока что российские металлургические компании стараются оттолкнуться ото дна, воспользовавшись активизацией внутреннего спроса на относительно дешевый прокат. Это у них, вероятно, получится. Но дальнейшее развитие событий во многом будет задаваться внешними тенденциями.
А пока что будем ценить наши теплые батареи центрального отопления, стабильные цены на газ и тарифы на электроэнергию. Есть такая вероятность, что зимой 2021/2022 г. во многих странах все это станет изрядной роскошью.
